Он только усмехался, уклоняясь от
прямого ответа. В другом веке, в другую эпоху он, несомненно, стал бы
суровым мистиком, основателем доктрины; а в наше время, отрезвляемое
избытком открытий, которые, словно шрапнель, разрушают монолитность любой
доктрины, в эпоху неслыханного ускорения прогресса и разочарования в нем
он был всего лишь комментатором и аналитиком